Мумия мальчика в берестяном коконе не спешит делиться ДНК

Генетикам из Москвы пока не удалось выделить ДНК у зеленоярской мумии, зато удачно стартовал другой эксперимент. Ученые вновь побывали на Ямале, и на этот раз их интересовали не археологические изыскания, а наши современники.

Находками ямальских археологов заведующий лабораторией молекулярной генетики наследственных заболеваний Института молекулярной генетики РАН, доктор биологических наук, профессор Пётр Сломинский заинтересовался прошлым летом.

Он часто путешествует по Полярному Уралу и наконец заглянул в окружной центр. В МВК им. И.С. Шемановского он увидел мумию воина, найденную в средневековом могильнике в Зелёном Яре, и, узнав, что она не единственная, решился на уникальный эксперимент – генетический анализ.

БЕРЕСТА – ПОД ПОДОЗРЕНИЕМ

За пробами Пётр Андреевич вернулся в Салехард в ноябре. Образцы мышечной ткани он взял у мумии мальчика, найденной прошлым летом, и мумии девочки, обнаруженной в 2000 году. Останки последней подвергались химической обработке, поэтому ученый сомневается в том, что удастся выделить ДНК.

Что касается мальчика, здесь оптимизма было больше, но всё же гость давал осторожные прогнозы, ведь раньше он не работал с мумиями. Однако в стране такой опыт есть: с подобным сталкивались ученые Новосибирска, костные ткани изучают в Институте общей генетики им. Н.И. Вавилова РАН в Москве.

Во время недавнего визита в окружную столицу Пётр Сломинский рассказал, что выделить макромолекулы у мальчика пока не получилось. Он считает, что «виноват» в этом либо берестяной кокон, в котором находилось тело, либо почва Зелёного Яра.

– Мы не ожидали, что столкнемся с таким ворохом проблем. Главная, видимо, в том, как была захоронена эта мумия, – прокомментировал генетик. Береста, по его словам, оказалась очень агрессивной средой: из нее активно выделяются гуминовые кислоты, блокирующие все попытки выделения ДНК. А того мизера, который удалось взять, для выводов недостаточно.

– Возможно, почвы в Зелёном Яре всё-таки очень кислые, – предположил Пётр Андреевич. – В такой среде ДНК неважно себя чувствует, начинает рваться. Но мы, как говорится, бьемся, рук не опускаем. Вместе с коллегами он готов вернуться в Салехард за новыми образцами – уже костной ткани, менее богатой клетками и ядрами.

РОССИИ НЕОБХОДИМА ТЫСЯЧА ГЕНОМОВ

Нынешняя поездка Петра Сломинского связана не со средневековыми обитателями Ямала, а с их потомками. Проект «Российские геномы», в котором участвует солидное количество научных организаций, посвящен созданию генофонда. Его инициировал Санкт-Петербургский государственный университет, руководит им профессор Стефан Джеймс О’Брайен, который также занимается глобальным проектом по расшифровке геномов десяти тысяч разных животных.

– В рамках российского проекта планируется определить первичную структуру ДНК примерно 2,5 тысячи человек по всей стране, – сообщил Пётр Андреевич. Фактически речь идет о генетическом описании современного населения. Это позволит воссоздать историю этносов и родственные связи между ними, а также устанавливать предрасположенность к болезням.

– Сегодня мы всё больше понимаем, что нужно учиться предсказывать заболевания и на этой основе вести профилактику, – сказал ученый, отметив, что в основе многих недугов, в первую очередь рака, лежат генетические факторы.

Кроме того, он рассказал, что действие медицинских препаратов также зависит от особенностей генома: одному человеку хватит одного курса, другому будет мало двух. Например, подбор дозы варфарина, который применяется в постинсультный период, сейчас осуществляется на основе результатов анализа крови на свертываемость, процедура может занять несколько месяцев…

– На активность препарата влияет всего несколько генов, поэтому простые генетические тесты покажут, какая дозировка нужна, – пояснил Пётр Сломинский и подчеркнул, что такая практика постепенно входит в деятельность больниц.

КОРЕННЫМ КРОВИ НЕ ЖАЛКО

Для исследований по проекту «Российские геномы» Сломинский и его помощники взяли у 60 ямальцев по пять кубиков венозной крови.

Жители Салехарда, Мужей и Зелёного Яра помогали, подсказывали «доноров» среди ханты, коми-зырян и ненцев. В их числе оказался и главный редактор газеты «Няръяна Нгэрм» Хабэча Яунгад.

Прежде чем взять кровь, кандидатов подробно расспрашивали о предках. В эксперименте участвовали лишь те, кто точно знает национальность и происхождение не только родителей, но и бабушек и дедушек. Особый интерес проявили к семьям, где есть ребенок в возрасте от 18 лет, где живы дедушки и бабушки с обеих сторон. Идеальным ученые считают вариант, когда все три колена родни относятся к одному этносу.

В практике представителей науки бывали и анекдотичные случаи. К примеру, в Холмогорах Архангельской области мужчина уверял, да и паспорт подтверждал, что он – русский, из местных. Однако в процессе разговора выяснилось, что его мама – украинка, а папа – молдованин.

Кстати, доброволец, прошедший отбор, подписывает специальное информационное согласие. Если его материал используют для дальнейших исследований, «донор» получит расшифровку своей ДНК, а также информацию о возможных рисках наследственных заболеваний. Произойдет это, конечно, не быстро, предположительно, к середине 2017 год