Подлинная история доктора Роберта Коха

Пандемия вируса Эбола. Спорадически вспыхивающие эпидемии «животных» гриппов: от свиного до птичьего. Массовое распространение «чумы XXI века» - СПИДа. Фармацевтические компании рапортуют о создании очередных «чудо-вакцин» против данных напастей. Только воз и ныне там. А точнее, он медленно, но неуклонно катится вниз, увлекая с собой все человечество к пропасти небытия...

Кто достойней?

Всевозможные «первооткрыватели» панацей от чудовищных болезней зарабатывают на своих, весьма спорных, вакцинах миллиарды. Но при этом любят всячески ссылаться на великого предтечу - «бескорыстного» Роберта Коха, нобелевского лауреата и «победителя туберкулеза». Только вот странность: почему-то власти Германии - не так давно без лишнего шума -переименовали одну из главных улиц Берлина, названную в честь «выдающегося нобелевца», в улицу Руди Дучке. 

Неужели, с точки зрения властей капиталистической страны, марксист Дучке достойнее ученого Коха? Да, достойнее. Хотя бы уже одним тем, что не отправил в мир иной десятки двуногих «подопытных крыс».

Панегирик к юбилейным датам

В этом году исполняется 110 лет со дня вручению Коху Нобелевской премии - процитируем: «за исследования и открытия, касающиеся лечения туберкулеза».

В этом же году 27 мая весь прогрессивный научный мир отмечает скорбную дату: 105-летие со дня смерти «победителя туберкулеза». Посему и нам не грех вспомнить, что мы знаем о Генрихе Германе Роберте Кохе из учебников. Итак...

Роберт Кох по праву считался главой европейских микробиологов. Простой сельский врач, он пылал неугасимой страстью к научным исследованиям. Работая в примитивной сельской лаборатории, Кох разработал ряд новых методов в исследовании микробов.

В 1871 году жена подарила на день рождения Роберту Коху микроскоп, и с тех пор он целые дни проводил у прибора, исследуя различные ткани... В 1890 году Кох изобрел туберкулин - препарат, предназначенный для массовой туберкулинодиагностики в виде пробы Манту (или Пирке). Вся жизнь Коха - образец подвижничества ученого, лечившего людей в разных странах мира.

Остановимся на этом. И посмотрим, насколько такие «достоверные сведения» соответствуют фактам. Фактам, о которых известно в узких научных кругах...

Туберкулин туберкулину рознь

Самый главный факт: ныне широко распространенный туберкулин, использующийся как средство диагностики, и «туберкулин Коха» соответствуют друг другу в той же степени, как скальпель хирурга и нож мясника. Будущий лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине планировал использовать свой - подчеркнем: свой! - туберкулин в качестве лекарства. Панацеи от туберкулеза.

Открываем воспоминания известного немецкого врача-гигиениста Альфреда Гротьяна и узнаем из них нечто шокирующее: Роберт Кох полагал, что его туберкулин будет не сражаться с болезнью как таковой, а вызывать некроз пораженных тканей - таким образом он, туберкулез, лишался бы питательной среды. 

Гротьян вспоминает, как Кох прибыл со своей «панацеей» в клинику Грейфсвальда, где ему устроили почетную встречу, а больных туберкулезом заставили кричать выдающемуся гостю троекратное ура. Правда, вскоре выяснилось, что от уколов, сделанных «спасителем», больные мрут как мухи...

Стоп! Мы знаем, насколько в научном мире распространены вирусы ревности и зависти к успехам более удачливых коллег. Может быть, г-н Гротьян - из неудачников и в своих воспоминаниях решил оклеветать гения?

К сожалению, выводы мемуариста подтверждает и доктор Рудольф Вирхов, проводивший в клинике Грейфсвальда вскрытия умерших. Он засвидетельствовал поразительный факт: туберкулин Коха не только не способствовал оздоровлению больных, но и подчас активизировал латентные бактерии туберкулеза в их организмах. Проще говоря, он приближал уход больных из жизни.

Тут читатель спросит: если все было так, то неужели власти Германии не предприняли какие-то меры? Отвечаем: да, предприняли. От Коха официально потребовали рассекретить состав туберкулина. Тогда получается, что власти допустили тестирование препарата неизвестного свойства на людях?! Да, именно так.

Дело в том, что тогда в Германии предварительное тестирование новых медицинских средств на добровольцах было не обязательным. Считалось, что достаточно проверить препарат на, допустим, морских свинках (как об этом и заявил Кох).

Но и тут мы узнаем поразительный факт: после того как научное сообщество, обеспокоенное скандалом в Грейфсвальдской клинике, попросило Коха предъявить тех самых свинок, по словам ученого, исцеленных им при помощи туберкулина от туберкулеза, будущий нобелевский лауреат не смог этого сделать.

Шок и Кох -близнецы-братья...

Подлинная, а не лубочная история доктора Коха действительно вызывает шок. Вскоре после Грейфсвальда - укол за уколом, постоянно увеличивая дозы, доводя их до одного грамма, - «гений» начнет исцелять больных туберкулезом в Египте.

Но о том - чуть позже. А пока вдумаемся. «Простой сельский ученый, работавший в примитивной лаборатории», в действительности получал полное финансирование его научных изысканий от германского государства, но при этом считал изобретенный им туберкулин своей собственностью.

Кох потребовал от министерства по делам образования и религии создания персонального института своего же имени (ныне такой действует в Германии) и финансирования в размере 4,5 миллиона немецких марок в год. Кох считал, что означенный институт должен заниматься исключительно производством злополучной «панацеи» - а прибыль от продажи оной идти большей частью ему в карман. 

И что же? Человеколюбивые немецкие власти уже готовы были согласиться на ультиматум Коха - тот сообщал, что в противном случае оставит родное государство ни с чем и переедет в Америку, где у него якобы есть могущественные спонсоры. Однако этому воспротивились в мае 1891 года в палате депутатов Германии. И немудрено...

Помните скандал в Грейфсвальде? Помните, как Коха попросили рассекретить состав его «панацеи»? Так вот: как указывает немецкий историк медицины Кристоф Градманн, Кох не смог внятно ответить, что содержится в его туберкулине, ибо сам этого не знал (!).

Все указанное в совокупности привело к тому, что министр по делам образования предпочел отправить «гения» в зарубежный отпуск - подальше от разъяренных депутатов и Германии, где пресса заговорила о «туберкулиновом мошенничестве». Что ж, ученый так и поступил. Он поехал в Египет, находившийся в те годы под властью англичан.

«Концентрационные лагеря» в колониях

В Египте - новый скандал. Больные после «терапии» в исполнении немца умирали один за другим. Более того -они убегают из клиник, только бы не попасть под шприц гения науки, начавшего экспериментировать с еще одной «панацеей» (под названием атоксил). Что ж, неунывающий «челнок от науки» отбывает в немецкие колониальные владения в Восточной Африке - в Того. Там как раз свирепствовал туберкулез. 

Для того чтобы покончить с этой напастью раз и навсегда, «столичное светило» заявил колониальным властям, что надо создать - дословные слова Коха - «концентрационные лагеря» (!). Их и создали.

Три единицы вместительностью по 1200 больных туберкулезом. Кох с помощниками трудились не покладая рук. Но высокотоксичные опасные «снадобья», изобретенные «гением», в самом «лучшем» случае доводили больных до полной слепоты, не излечивая от туберкулеза.

Ну а что же колониальные немецкие власти? Неужели они были не в курсе «туберкулинового скандала», разразившегося в самой Германии? Вспомним: в те годы информация распространялась не так быстро, как ныне. Эксперименты на живых людях в «концентрационных лагерях» закончились только тогда, когда в немецком медицинском еженедельнике появилась разгромная статья об итогах «подвижнической» работы Коха в Германии и Египте и когда этот журнал попал к колониальным властям в Того.

27 мая 1910 года Кох скончался от сердечного приступа на курорте Баден-Баден. Ровно через год после его смерти «концлагеря» в Того были окончательно расформированы, а документация по ним сдана в колониальный архив.

«Вероятно, ты не умрешь»

Как при всех вышеупомянутых фактах Роберт Кох получил Нобелевскую премию? Скажем коротко: ученым хорошо известно, что удостаиваются всевозможных звучных регалий зачастую не самые лучшие из них.

Впрочем, примеривать на Коха черный сюртук могильщика лишь немногим более справедливо, чем облачать его в белые одежды. Человечество действительно должно быть благодарно нобелевцу за саму идею туберкулина, пусть и применяемого ныне совсем не так, как он хотел.

Кроме того, заслуга Коха в том, что в Германии с 1900 года введен закон: пациенты, на которых предполагается тестировать новое снадобье, имеют право знать, что входит в его состав, и должны дать письменное согласие на использование лекарства. Неизвестно, когда бы приняли означенный закон, не отправь Кох в предшествующие годы к праотцам десятки ни о чем не подозревающих людей.

Однако мы позабыли развить лирическую тему в жизни нашего персонажа. А ведь помните эту идиллию, которая встречается практически во всех книгах о Кохе? «В 1871 году жена подарила Роберту микроскоп, и с тех пор...» Между тем биография жены Коха - Эммы Адельфины Жозефины Фрац - обеляет имя Нобелевского лауреата от грязных домыслов о том, что он не тестировал (до массового применения) свой препарат ни на морских свинках, ни на людях. 

Тестировал. Как раз на своей жене, когда той исполнилось всего 17 лет. Примечательно, что в своих воспоминаниях Эмма приводит следующие слова мужа, готовящегося сделать ей укол: «Возможно, будет действительно больно. Но, вероятно, ты не умрешь».

Виктор СИНОБИН